Мария Успенская: «Клавесинная музыка похожа на импрессионизм XIX века»

30 марта на большой сцене филармонии прозвучит сокровище Свердловской филармонии – точная копия старинного французского клавесина мастеров Бланше 1730 года. Музыку Баха и французских композиторов исполнит одна из ведущих клавесинисток России Мария Успенская (Москва) – на знаменитом Баховском конкурсе в Лейпциге жюри и публика признали её лучшей среди всех участников.

Сегодня она рассказала нам о том, какие смыслы найдет слушатель в элитарной музыке XVII - XVIII веков и почему старинные произведения для клавесина близки одновременно и к математике, и к произведениям художников-импрессионистов XIX века.

- Клавесин - элитарный инструмент, на котором исполняли королевскую музыку для избранных. Как он звучит сейчас?
- Клавесин очень актуален и сейчас. Раньше он действительно был доступен только элите - представителям определенного сословия, которые могли себе это позволить. Сегодня возможность прийти на концерт есть у каждого. Стоит хотя бы один раз в жизни услышать, как звучит этот королевский инструмент. Кстати, купить его сейчас также трудно – сегодня приобрести клавесин может даже не каждое музыкальное учебное заведение – это очень дорогой инструмент, который изготавливается мастерами вручную по старинным канонам.
- Насколько современно он звучит сегодня, насколько он близок слушателю?
- Я считаю, что очень близок, и часто сравниваю игру клавесина с графикой. На клавесине невозможно сделать диминуэндо или крещендо. Здесь от силы руки ничего не зависит – как будто мы берём карандаш или краски и рисуем картину. Клавесинная музыка близка к математике, логике и даже компьютерным технологиям, которые мы активно используем в телефонах, планшетах и ноутбуках.
- Вернемся к слушателям – все-таки, музыка эпохи Барокко, клавесинная музыка – это в первую очередь старинная королевская музыка. Насколько современно она звучит сегодня? Готов ли слушатель её воспринимать?
- В последнее время всё чаще сталкиваюсь с аудиторией, которая целенаправленно ходит на клавесинные концерты, потому что знает, что услышит. А те, кто приходят впервые, открывают совершенно новый мир. Мысли и чувства исполнителя начинают передаваться слушателю – получается совместное творчество. Многие говорят после концерта – «мы и не думали, что это может быть так захватывающе, так эмоционально!».
- Может ли современный слушатель уловить те смыслы, которые были вложены тогда? Почувствовать дух той эпохи, использовать клавесин как машину времени?
- Может, но слушатель тоже должен быть натренирован. Если человек пришел впервые, он будет привыкать к тембру инструмента, к новым стилям. Дальше все зависит от искусства исполнителя. Клавесин – инструмент с богатейшими возможностями. Та динамика, которую мы хотим услышать от инструмента, на клавесине достигается совсем не так, как на рояле. Музыкант должен хорошо управлять временем, ритмом. Бах на вопрос «Почему вы так хорошо играете?» ответил: «Я просто нажимаю нужные клавиши в нужное время». Научиться этому чувству «нужного времени» очень сложно. Как говорил Франсуа Куперен, чтобы хорошо играть на инструменте, нужно обладать вкусом и чувствовать стиль. Ни в одной книге не будет написано, что такое стиль и хороший вкус. Изучая трактаты, читая книги того времени, обучаясь у разных музыкантов - носителей этой непрекращающейся цепочки от педагога к педагогу – можно приблизиться к той игре, которая была раньше.
- Музыка каких композиторов близка именно вам? Какие глубинные смыслы вы передаете аудитории, которая вас слушает?
- Мне больше всего нравится музыка, над которой можно подумать. Музыка, через которую можно передать не только какой-то аффект, эмоции, чувства, но и размышления о жизни, о людях, в которой есть что-то работающее на подсознании. Очень люблю полифонию. Она просветляет, очищает разум. Очень люблю музыку XVIII века, фламандскую, английскую, от неё идут ниточки к итальянской, к немецкой музыке, а дальше уже и к Баху. На клавесине это будет одна музыка, на клавире – исторической форме фортепиано – другая. Романтический клавир – это уже следующий этап. Всё зависит от инструмента.
- А если говорить о клавесине?
- Сейчас я везу Баха и французов, но есть и другие композиторы, которых я очень люблю. Например, русскую музыку – это огромный пласт, который на клавесине практически не играется.
- О чём можно будет подумать зрителем на концерте? Какие глубинные смыслы закладывали авторы?
- Любой композитор той эпохи считал себя посредником между богом и другими людьми, которым не дано сочинять музыку. Все произведения – дань благодарности за талант, которй, как говорится в Евангелие, он должен “возвратить вдвойне или втройне - насколько это возможно будет”. Эгоистичную самость композитора они не допускали – такая мысль, скорее всего, даже не могла прийти им в голову. Поэтому вся музыка Баха обращена к богу. В ней - мысли о жизни, о мире, о людях. На концерте прозвучат произведения Баха, которые носят названия старинных танцев – куранта, гавот, буре, но в музыке Баха они уже не имеют такого танцевально-прикладного значения. Эти произведения были написаны только для того, чтобы их слушали.
Что касается французской части программы - прозвучат произведения Жана-Филиппа Рамо “Циклоп” и “Беседа муз”. Композиторы эпохи барокко были увлечены античностью, и композитор при помощи колористических музыкальных приемов попытался изобразить этих существ из мифов Древней Греции. Это похоже на импрессионизм XIX века. Считается, что он берет начало именно в музыке французских клавесинистов – в том числе, в произведениях Жана-Филиппа Рамо и Франсуа Куперена. Произведение «Три руки» говорит само за себя - руки будут летать друг над инструментом так, как будто у музыканта три руки. Это виртуозное во всех смыслах произведение – и в мыслительном, и в эмоциональном, и в технологическом плане. “Павана” Луи Куперена – очень глубокое, печальное, но при этом величественное и торжественное произведение, и при этом немного странное. Обычно такие произведения пишутся в мажоре, а тут – в миноре. Каждый человек найдёт здесь свои собственные смыслы – мы живём здесь и сейчас, и наполнять музыку мы будем теми смыслами и эмоциями, которые нам близки сегодня.
- Как вы сами пришли к клавесину и почему сами выбрали именно этот инструмент?
- Наверное, ангел-хранитель привел. В 1998 году я ходила на конкурс Чайковского, как и все пианисты, я училась в школе Гнесиных на фортепианном отделении. Вернулась к первому сентября в школу, в следующей класс, и узнала, что класс клавесина открылся. Пришла и сказала, что я хочу что-то новое изучить. Меня взяли – вот с тех пор начала играть, изучать и так он остаётся в моей жизни наравне с другими инструментами.
- В других странах вы также выступали с клавесинными концертами. Отличается ли восприятие публикой музыки у нас и за рубежом? 
- Скажу так – на клавесинных концертах за рубежом можно увидеть публику не младше 40-летнего возраста. У нас на концерты ходит совершенно разная аудитория, в том числе – молодежь. Вне России билеты на такие концерты стоят гораздо дороже, поэтому не всем они по карману.
- Может быть, у вас будет какое-то пожелание к аудитории, которая придёт послушать концерт?
- Пожелать не болеть и идти смело за новым опытом! Не бояться хлопать тогда, когда им захочется между произведениями, ни в коем случае не стесняться и не аплодировать только в конце концерта.
- Какую реакцию слушателей вы видите в зале?
- Слушатели вовлекаются - чаще всего я вижу именно это. И потом приходят на другие концерты – начинают отслеживать, когда ты и где ты играешь.
- С чем вы это связываете? С тем, что старинная музыка – клавесинная – становится людям близка?
- Может быть, сходится строй мыслей, которые я пытаюсь передать через музыку, находят отклик эмоции. Понятно, что им интересна эта музыка – нечасто можно услышать клавесин. Кроме того, меняется репертуар – звучат новые произведения, которые интересно услышать.

Текст Елены Некрасовой, фото предоставлены Свердловской филармонией.